![]() |
Константин Бальмонт. Литовския народныя песни о девушках |
![]() |
Когда изучишь все европейские языки, прочтешь многочисленныя создания всех европейских поэтов, посетишь, многократно, такие узорныя, выразительныя страны, как Скандинавия, Испания, Италия, Англия, и много-много иных, мысль изучающаго народный дух разных стран не может не привлечься чарою неотразимой к одному народу, который многократно в истории бился с русскими, а также шел с русскими во многом плечо к плечу, и между 14-м и 16-м столетиями был народом могучим, владевшим землями от моря до моря, а ныне живет на ограниченном пространстве земли, но втечении десяти последних лет, опираясь на свой могучий, красивый язык, хранимый через тысячи лет, магически-быстро создал свою литературу, и, если ему суждено будет закрепиться в своих естественных, исторически оправданных рубежах, сумеет подарить человечеству зрелище крепкой, творческой действительности. Я говорю о Литве, о литовцах. Не славяне, а народ отдельный, и по языку, и по крови, они близки к славянам и ближе всего к нам, русским. Но их язык древнее, чем наш. Родственный санскритскому, греческому и латинскому, он древнее, чем эти языки, - и в науке сравнительнаго языкознания он для очень многих загадок служит ключом-разгадкой. Ближайшие к Литве соседи должны чтить и изучать его. Все европейцы, будь то немцы или поляки, французы или итальянцы, должны чтить народ, сумевший сохранить в тысячелетиях ценный клад такого языка, и относиться внимательно к чувствам и воле красивой возродившейся страны, глубоко-трудолюбивой и разнообразно-одаренной.
Тут чувствуется молодец, которому родной брат - наш Чурило Пленкович. К такому приложима литовская поговорка: "Ему и дочь солнца не угодит". Вот то-то и нет. Такому нужна именно дочь солнца. Девушка, с детства солнце любившая, испившая солнца, как пьют вино. Девушка, которая в другой русской песне говорит о себе: -
Такая девушка, с чувствительностью утонченной, с чувствами весенняго цветка, которому надо сполна поцеловаться с пчелой и завершить свой весенний круг заузленья цветочной почки, разъятаго цветенья, кажденья ароматом к высокому солнцу, красованья в чистом воздухе, ощущается в литовской песне.
Не вспомним-ли мы нашу "Спится мне младешенькой дремлется"? Но ближе сравнить другую русскую песню с другою литовской песней. Вот русская, орловская: -
Родственная литовская песня обращается к матери, и, быть может, уже по этому одному она нежнее русской, и в ней больше той лесной чары, которой вообще овеяно все народное творчество Литвы, выражается-ли оно в песне, или в сказке, или в присловье, или в вышивке, или в замечательных, совершенно особо в искусстве стоящих, литовских крестах, где языческий орнамент обворожительно оттеняет всемирность христианства, связует крест и с птицами, и с растениями и с солнцем.
Литовская песня мастерски выражает не только нежное чувство истомы и грусть. О, нет. Выразительность литовской песни всеобъемлющая. Литвин любит говорить четко, в немногословии сказать много, и любит он не задирчивую усмешку, как испанец или француз, а тонко-насмешливую усмешку. Легкое прикосновение кисти или карандаша, а за этим легким наброском чувствуются метко схваченныя лица, и не разсказанная, но в недосказанности сказанная, целая повесть. Это свойство литвина мы видим, между прочим, в его пословицах и поговорках. Несколько образцов. "Беда, она ногаста, и так бывает часто, - уйдешь беды невесть куда придешь туда, а там беда". - "Пойди с чертом за яблоками, - придешь без яблок и без сумы". - "Материнские руки - как мед". - "И сегодня будет вечер".
Быть может, всего очаровательнее в народной песне, как вообще во всякой лирике, то, с чего я начал свое слово: уменье одной малою подробностью дать целое зрелище, способность, указав на одну частность, дать полное ощущение целаго, - сказать что-то о ресницах девушки, а ты увидишь и ее глаза, и весь ее облик, и полюбишь ее, - пропеть что-то о ее руках, а эти руки - вот они, их видишь, они тебя обнимают в счастливой-счастливой любви. Два прекраснейшие примера этого колдовства приведу я, - одну песню хорватскую, и одну литовскую. Вот хорватская.
Девушку Милицу каждый, кто может видеть глазами и сердцем, увидит перед собою с полной очевидностью. Эта прекрасная черноглазая южная славянка, знающая, как каждая красивая испанка и итальянка знает, сколь легко обмениваются из-за девических - женских глаз быстрые сверкания кинжала и навахи, умеет по-славянски упрямо-стыдливо, упорно-застенчиво прятать свои глаза, нескончаемо. Нескончаемо? До вернаго конца. До того единственно-правдиваго мига, через правду, молниеносно брошенную из глаз в глаза и тем самым единственно красивую, когда единственный он с полнотою любви посмотрит в эти умеющие любить любовью настоящей девические глаза. Верно, ея он будет тот, кто спел эту песню, мужской хваткой ухвативший девическую чару.
К. Бальмонт Capbreton, Landes.Little Cottage. 1928. 22 октября.
Подготовка текста и примечания © Лариса Лавринец, 2003. |
Константин Бальмонт Обсуждение |
![]() |
© Baltic Russian Creative Resources, 2003.